Ким Ольга: «Московская идентичность: Р. И. Клейн» — взгляд в прошлое через призму архитектуры
С 30 сентября по 31 октября Москва погрузилась в мир архитектурного наследия Романа Ивановича Клейна. Проект «Московская идентичность: Р. И. Клейн» представил жителям и гостям столицы уникальную возможность взглянуть на современный город глазами великого архитектора. Организаторы подготовили захватывающий цикл лекций и аудио-променад, который окунул участников в атмосферу Москвы конца XIX — начала XX века.
Этот проект стал настоящим путешествием в прошлое, позволяющим по-новому оценить вклад Р. И. Клейна в формирование облика Москвы.
Проект реализуется московской компанией «Про-Арт» совместно с Библиотекой имени А.П. Чехова, при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
Ольга Ким, архивист, участник научных и научно-просветительских проектов, посвященных архитектурной и градостроительной истории Москвы, окончившая РГГУ и долгое время работавшая в мастерской № 17 «Моспроекта-2», рассказала о том, как шла работа над проектом, чем лично для нее интересно творчество Романа Клейна.
— Ольга, как вы стали участником проекта «Московская идентичность: Р.И. Клейн»? Что привлекло вас в этой теме?
Меня пригласила Елена Пахомова как архивиста – для сбора и систематизации библиографических, архивных и музейных материалов, связанных с творчеством Р.И. Клейна. Это задача совпадает с основным профилем моей работы. Я была знакома со многими постройками Клейна – одного из самых востребованных, в свое время, московских зодчих, многие произведения которого сейчас являются объектами культурного наследия. И для меня было новостью, что это имя не очень хорошо известно широкой публике.
— Какова была ваша главная цель в исследовании архивов, связанных с биографией и творчеством Клейна?
Целью моей была, в первую очередь, подготовка материалов для других специалистов – кураторов и дизайнеров выставочной части проекта. Но любое обращение к архивам дает шанс на находку каких-то новых, еще не включенных в научный оборот сведений, и в этом главный интерес работы архивиста. Я не могла отказать себе в удовольствии «немножко порыться». Однако наследие Клейна столь велико, что в рамках одного проекта нужно выбирать конкретные темы для исследования. Я сосредоточилась на происхождении архитектора, его семье, московских адресах и начале московской практики.
— Проект приурочен к 100-летию со дня смерти Романа Клейна. Насколько, по вашему мнению, он важен для сохранения архитектурного наследия Москвы?
Клейн – автор нескольких знаковых зданий, которые определили облик Москвы рубежа XIX-XX веков. На мой взгляд, он принадлежит к числу тех архитекторов, имя которых должно быть «охранной грамотой» для их сохранившихся построек. К сожалению, это не всегда срабатывает.
— Вы работали над сбором малоизвестных документов о жизни Клейна. Какое из открытий стало для вас особенно интересным?
Для меня важной темой стала история семьи Клейна – московских «деловых людей» немецкого происхождения. Изучение его семейных связей, на мой взгляд, — важное направление в изучении творчества архитектора, особенно на раннем этапе. Также мне показались чрезвычайно информативными воспоминания о Р.И. Клейне его ученика, известного советского зодчего Г.Б. Бархина, хранящиеся в фонде Клейна в Отделе рукописей ГМИИ.
— Насколько трудоемким оказалось ваше исследование архивных материалов? С какими источниками пришлось работать?
Я работала с фондами Центрального государственного архива Москвы, а также с личным фондом Р.И. Клейна в Отделе рукописей ГМИИ. Это разные собрания, их материалы дополняют друг друга. Материалы для семейных (генеалогических) исследований, в основном, стандартны – церковные метрики, дела сословного самоуправления (учет московских жителей по сословиям). Интересные сведения содержатся в деле о банкротстве фирмы, основанной отцом Клейна. А небольшие воспоминания о раннем детстве, написанные дочерью архитектора Екатериной (хранятся в фонде Клейна в Отделе рукописей ГМИИ), позволили установить адрес дома, в котором жила их семья до постройки особняка в Олсуфьевском переулке.
— Какое место Клейн занимал в истории московской архитектуры, на ваш взгляд? В чем его уникальность как архитектора?
В начале XX века Клейн имел одну из самых обширных архитектурных практик в Москве; он построил много качественных зданий – промышленных, жилых, общественных. Их функция и установки заказчиков не всегда требовали выдающихся художественных решений, хотя лучшие постройки архитектора, безусловно, ими обладают. Значит ли это, что не все здания Клейна интересны или что он не создал своего узнаваемого почерка? Один из ярчайших музыкантов современности на вопрос, как часто он может создавать шедевры, ответил – мол, постоянно, но что я с ними буду делать? Мне кажется, изучение творчества Клейна учит уважению к профессионализму, умению находить оптимальное решение для каждой задачи. Это тоже – важная часть архитектурного опыта.
— Архитектурное наследие Клейна — это не только здания, но и его участие в общественной жизни города. Как это отражается в собранных вами материалах?
Общественная деятельность Романа Клейна – это большой и пока мало изученный сюжет. Могу лишь сказать, что его первый подобный опыт, задолго до работы в Московском городском самоуправлении, был связан с Московским архитектурным обществом. В 1896-1897 году «по инициативе и при самом деятельном участии» Клейна в Москве была открыта и проработала год постоянная выставка строительных материалов. Она, в числе прочего, способствовала распространению среди широкой публики архитектурных и технических знаний.
— Какие исторические и культурные контексты помогли вам глубже понять его работы и их влияние на облик Москвы?
Это два очень разных сюжета. Для самого Клейна «контекстом» его творчества было, в первую очередь, великое наследие Древнего мира и старой Европы. Клейн имел славу хорошего имитатора, который мог работать в разных исторических стилях. Но он не был лишь искусным декоратором – его зрелые произведения отличаются глубоким пониманием тектоники старого зодчества. Из биографии Клейна известно, что в юности он очень ответственно подошел к «обмерной практике» – изучению древних памятников во время поездки по Италии после окончания Академии художеств. Затем, в ходе проектировании здания Музея изящных искусств он также посетил многие страны «для ознакомления на месте с выдающимися мировыми сокровищами». Несомненно, эти усилия стали фундаментом его опыта.
Для современного же исследователя творчества Клейна «контекстом» становятся бурные обстоятельства конца XIX века – 1920-х годов: строительный бум, новые технологии, художественные споры. На протяжении его творческой жизни русская архитектура прошла путь от помпезных форм эклектики до конструктивизма. Но главным наследием Романа Клейна стали памятники «вечной классики» – здание ГМИИ, Бородинский мост, кинотеатр «Колизей», церковь в Архангельском. Эти здания играют важную роль в восприятии Москвы как европейского города.
— Архивные материалы, с которыми вы работаете, в чем-то уникальны. В чем, по вашему мнению, значимость работы с такими редкими архивами для сегодняшней аудитории?
Мы знаем, что в XX веке в нашей стране произошел «разрыв исторической памяти» – многие люди старались забыть свою семейную историю, да и архитектурному наследию предреволюционных десятилетий пришлось долго пробивать дорогу к признанию. Посмертная история Романа Клейна, увы, не стала исключением. Наш долг – по возможности заполнить утраты, восстановить утерянные страницы его биографии и дать справедливую оценку его творчества.
— Расскажите подробнее о конкретных проектах Клейна, которые вы изучали. Как они связаны с современной Москвой?
Многие ранние постройки Клейна, к сожалению, не сохранились. Самое первое московское здание, чертежи которого удалось найти – заводской корпус на Яузе, в Сахаро-рафинадном заводе Марков 1884 года. Кроме того, удалось установить авторство Клейна в отношении эскиза памятной медали Московской Городской Думы в память Отечественной войны 1812 года.
— Какой урок из жизни и работы Романа Клейна, на ваш взгляд, актуален для современных исследователей и архитекторов?
Знакомство с личными и рабочими документами, оставленными Клейном, характеризует его как человека исключительного такта, умевшего уважать своих коллег, заказчиков и учеников. При этом он был жестким профессионалом, способным брать на себя ответственность и отстаивать свою репутацию. Эти качества помогли ему оставить огромное наследие – около 80 только крупных построек, среди который есть выдающиеся художественные произведения. А также стать наставником для многих архитекторов следующего поколения.
— Как вы оцениваете результаты, оправдались ли ожидания и будет ли у проекта будущее, каким вы его видите?
Надеюсь, проект сделал фигуру Романа Клейна, которого его ученик Г.Б. Бархин назвал «крупнейшим строителем дореволюционной Москвы», более узнаваемой для широкой публики. Также проект позволил осветить некоторые новые страницы биографии архитектора, выявить и познакомить между собой специалистов, занимающихся разными сторонами его наследия. Возможно, проведение научно-практической конференции, посвященной зодчему, помогло бы расширить круг исследователей. Я же буду продолжать работу по выявлению хранящихся в архивах чертежей Р.И. Клейна и уточнению списка его построек.
